 |
Бывают «романы-воспитания», а у Уэльбека получился «роман-старение». Старый мир, старая, дряхлая Европа — мир умирает. Герой, отчаянно сопротивляясь старению, таки стареет. Единственное, что может пробить и оживить это общее умирание и увядание, — любовь. Да и здесь тоже любовь и секс почти равно, но почти….кое-что за любовью все-таки остается.
Уэльбек очень убедителен, страшно убедителен в своем обличении. Его герой — старый, отвратительный комик, почти шекспировский шут. Как это банально и как это верно, говорить правду устами шута. Этот человек плевал людям в лицо всю жизнь, а они смеялись и делали его богаче. Этот человек лепил скетчи из воин и терактов, издевался и кривлялся над самым больным и важным, снимал порнофильмы ужасов, а люди смеялись. Удивительно ли, что он не очень-то считает их за людей? Он циничен, зол, стар, ему скучен этот мир, насквозь фальшивый, ненавистны людишки, но есть две вещи, которые еще небезразличны: любовь и бог. Бог в кривом зеркале Уэльбека оборачивается сектой, любовь — сексом. И вот он стремится на свой «остров» — сексуальный, мистический, не важно… Лишь бы уйти от жизни, уйти от страшного своего понимания мира, скрыться, обособиться. Классический романтический герой, почти банальность для нашего новейшего века. (Полный текст аннотации можно прочитать здесь)
|
В день, когда мой сын покончил с собой, я сделал себе яичницу с помидорами… Я никогда не любил этого ребёнка: он был тупой, как его мать, и злой, как отец. Не вижу никакой трагедии в том, что он умер; без таких людей прекрасно можно обойтись.
Одиночество вдвоём - добровольный ад.
Она не выносила самоё себя - и, как следствие, не выносила любви, казавшейся её ложью.
Вместе с эротикой почти сразу исчезает и нежность. Не бывает никаких непорочных связей и возвышенных союзов душ, ничего даже отдалённо похожего. Когда уходит физическая любовь, уходит всё; вялая, неглубокая досада заполняет однообразную череду дней.
Молодость, красота, сила: критерии у физической любви ровно те же, что у нацизма.
В начале жизни своё счастье понимаешь лишь после того, как его потерял. Потом приходит зрелость, когда, обретая счастье, заранее знаешь, что рано или поздно потеряешь его.
Что-то во мне знало, причём знало всегда, что в конце концов я встречу любовь - я имею в виду любовь взаимную, разделённую, ту, какая только и может реально даровать нам иной порядок восприятия, когда индивидуальность трещит по швам, основы мироздания видятся в новом свете и дальнейшее его существование предстаёт вполне правомерным. И это при том, что во мне не оставалось ни капли наивности, я знал, что большинство людей рождаются, стареют и умирают, так и не узнав любви.
Любовь легко поддаётся определению, но редко возникает в череде наших существований.
...наверное, у меня никогда не получалось настоящего разговора ни с кем, кроме любимой женщины; в глубине души мне казалось естественным, что обмен мыслями с кем-то, кто не знает вашего тела, ко не в состоянии причинить ему ни страдания, ни радости, - занятие лживое и в конечном счёте невозможное, потому что все мы телесны, мы состоим прежде всего, главным образом и почти исключительно из тела, и большинство наших рациональных и моральных понятий на самом деле объясняются состоянием наших тел.
Безответная любовь — это неостановимое кровотечение.
Сексуальное желание с возрастом не только не исчезает, но, наоборот, становится ещё более жестоким, ещё более мучительным и неутолимым.
Эстер не любила любовь, она не хотела быть влюблённой, отвергала это чувство исключительности, зависимости, и не только она, всё её поколение отвергало его...
Быть может, любовь подобна жалости у Ницше, вегда была всего лишь сентиментальным вымыслом, и её изобрели слабые, чтобы пробудить в сильных чувство вины, поставить предел их природной свободе и свирепости.
Раньше женщины были слабыми, особенно в момент родов, поначалу они нуждались в могущественном покровителе и для этого придумали любовь, но теперь они стали сильными, независимыми, свободными и отказались как внушать, так и испытывать чувство, лишённое всякой конкретной почвы. Извечно мужская цель, в наши дни замечательно выраженная в порнофильмах, - лишить сексуальность любых сентиментальных коннотаций, вернуть её в пространство чистого развлечения, - в этом поколении оказалась наконец достигнута. ...им наконец удалось изгнать из человеческого сердца одно из древнейших чувств, и теперь это свершившийся факт, разрушенное уже не восстановится, как осколки чашки не могут склеится сами собой. Они достигли цели: в своей жизни они никогда, ни в какой момент уже не узнают любви. Они свободны. (о поколении 1980-х гг).
...духовные верования человека - это отнюдь не массивный, цельный, несдвигаемый груз, какими их обычно представляют; что, быть может, они, наоборот, были в человеке самым легковесным, непрочным элементом, всегда готовым умереть и родиться заново.
Сексуальное удовольствие не только превосходит по изощрённости и силе все прочие удовольствия, дарованные жизнью; оно не просто единственное, не влекущее никакого ущерба для организма, наоборот, помогающее поддержать в нём самый высокий уровень жизненной энергии; оно - на самом деле вообще единственное удовольствие и единственная цель человеческого существования, а все прочие - изысканные кушания, табак, алкоголь, наркотики - всего лишь смешанные, отчаянные компенсаторные меры, мини суициды, малодушно скрывающие своё истинное имя, попытки поскорее разрушить тело, утратившее доступ к единственному удовольстви.
Молодость - это время счастья, его единственный возраст.
...дети не будут питать к ним (родителям) ни малейшей благодарности за заботу, наоборот, как бы они не старались, какие бы ожесточённые усилия не предпринимали, этого всегда будет мало, их всегда, до самого конца, будут винить во всём, только потому, что они родители.
Таков истинный смысл солидарности поколений: она не что иное, как холокости, истребеление предыдущего поколения ради того, которое идёт за ним следом, истребление жестокое, затяжное, не ведающее ни утешения, ни поддержки, ни какой-либо материальной или эмоциональной компенсации.
Не хватает любви
Без конца и без края,
Не проси, не зови -
Мы одни умираем.
***
Юной страсти тепло
Не вымолить дважды.
Наше тело мертво,
Наша плоть ещё жаждет.
***
Ничего не осталось,
Не вернётся мечта.
Надвигается старость,
Впереди - пустота.
***
Лишь бесплодная память,
Неотступный палач,
Чёрной зависти пламя
И отчаянья плач.
|
